Как жили смоляне по время осады города в XVII веке

Практически на всех этапах своего исторического развития Смоленск являлся «яблоком раздора» сильных мира сего из-за его выгодного местоположения.

 В 1603 г. истекал срок 12-летнего перемирия между Россией и Польшей, поэтому в декабре 1595 года с целью защиты города, как стратегического, так и торгово-экономического центра, был издан указ о развёртывании работ по строительству каменной городской крепостной стены.

Многие историки отмечают оперативность подготовки Смоленска к возможной обороне от неприятеля. За считанные недели смоленскому воеводе Михаилу Шеину удалось собрать 5400 посадских и даточных людей, дворян и детей боярских для защиты города. Кроме того, в Смоленске находился небольшой отряд из 300 человек, состоящий из стрельцов и пушкарей. Шеин разделил эту обороноспособную армию на группы: осадную и вылазную. Осадная группа состояла из 38 отрядов, по числу башен Смоленской крепостной стены, каждый из которых отвечал за оборону своей башни и участка крепости.

Отряд для вылазок – наиболее активная и боеспособная часть защитников города – имел своего командира, подчинявшегося осадному воеводе. Этот отряд мог использоваться и в качестве боевого охранения жителей города, выходящих из крепости для пополнения запасов воды и еды в крепости, а, с наступлением холодов, для добычи дров. Во время одной из таких смелых вылазок группа смолян на лодке переплыла Днепр и захватила польское знамя в лагере короля!

Перед тем, как к крепости подошли поляки, было решено сжечь все 6000 дворов Заднепровского посада, чтобы поляки не нашли в нем укрытия. Утратившие кров жители, укрылись в городе. Цены за найм жилья в Смоленске ходе осады подскочили до небывалой высоты, поэтому Михаил Шеин издал приказ отменить все наймы на период осады города. Во время осады Смоленска на территории города действовал «Росписной список» – указ, определяющий режим военного положения в городе, учёт боевых средств, состояние полной боевой готовности всех оборонных узлов и участков крепости.

На момент начала осады Смоленска, в 1609 году общая численность армии короля Сигизмунда III превышала 12 тысяч человек против 5,4 тысяч защитников крепости. Сигизмунд III изначально не планировал штурм города, а рассчитывал на его быструю сдачу и дальнейшее продвижение всей армии вглубь России, однако эти авантюрные расчёты не оправдались. Осадного плана у поляков не было, как не было на первом этапе и тяжёлой осадной артиллерии.

После того, как войскам Речи Посполитой не удалось овладеть Смоленском во время первого штурма города, поляки перенесли основное направление удара на северные и западные стены крепости. В конце 1609 года к армии Сигизмунда присоединилось ещё около 10 тысяч запорожцев и казаков. Первая в истории России «подземная» война произошла именно при осаде Смоленска. К дежурству в галереях под крепостными стенами подключались сапёры или минёры, то есть люди, имеющие опыт подземных работ и способные хорошо ориентироваться в замкнутом пространстве. Ве неприятельские минные галереи своевременно раскрывались и подрывались защитниками города, нанося немалые потери полякам.

На обстрел крепости защитники города отвечали встречным огнём.  Огневое превосходство было на стороне смолян, а дальнобойные пищали смолян с некоторых башен доставали даже до королевского лагеря. Имеются, правда, более поздние источники, свидетельствующие о том, что в Смоленске существовал так называемый Тележный двор, то есть мастерская, где производились новые и ремонтировались старые пищальные станки – пушечные лафеты всех типов. В конце 1609 года поляки перешли к пассивной осаде города.

Шло время, у осажденных смолян оставалось все меньше еды. Все хлебные и зерновые амбары в городе находились под строгим контролем воеводы. Регламентировались цены на городском базаре, также определялась норма дневной выдачи продовольствия служилому сословию. Для торговли продуктами было выделено специальное место – около Днепровских ворот, там, где сейчас установлен памятник Кутузову. Цены на еду строго регламентировались, за повышение стоимости могли высечь или даже казнить на площади. Когда еды стало совсем не хватать, вскрыли епископские хлебные запасы на Соборном холме, а вылазки стали делать, чтобы хотя бы набрать травы и накормить людей.  

В ситуации осады, в условиях скученности, замкнутого пространства, постоянного нервного напряжения, недосыпания и плохого питания всегда перед руководством рано или поздно возникает вопрос угрозы эпидемических заболеваний. Так и случилось. В последний год осады в Смоленске свирепствовала цинга и другие болезни. Чтобы в крепости не вспыхнули болезни из-за употребления загрязнённой воды, воевода издал указ о запрете стирки белья на берегах смоленских ручьёв три раза в неделю.

Зима 1610-1611 годов была очень тяжёлой. К голоду и эпидемиям, ослаблявшим людей, присоединился холод, людей для вылазок за дровами уже не хватало. Стала ощущаться и нехватка боеприпасов. В итоге к началу июня 1611 года в гарнизоне крепости осталось в живых всего лишь две сотни человек, которые были способны держать в руках оружие. Этого числа едва хватало за наблюдения за периметром. Из жителей города осталось живых не более 8 тыс. человек.

Решение о решающем штурме Смоленска польское командование приняло лишь после того, как один перебежчик из крепости, предатель  А. Дедешин, рассказал о бедственном положении Смоленска. Он указал и наиболее слабое место обороны крепости в западной части смоленской стены. 3 июня 1611 года поляки ворвались в обезлюдевший город. Защитники не смогли более удерживать нападавших и отчаянно отбивались на улицах города.

Так пишет об это Карамзин в т.12 «Истории государства Российского»:  «Ляхи, везде одолевая, стремились к главному храму Богоматери, где заперлися многие из граждан и купцов с их семействами, богатством и пороховою казною. Уже не было спасения: Россияне зажгли порох и взлетели на воздух с детьми, имением - и славою! От страшного взрыва, грома и треска неприятель оцепенел, забыв на время свою победу и с равным ужасом видя весь город в огне, в который жители бросали все, что имели драгоценного, и сами с женами бросались, чтобы оставить неприятелю только пепел, а любезному отечеству пример добродетели. На улицах и площадях лежали груды тел сожженных. Смоленск явился новым Сагунтом, и не Польша, но Россия могла торжествовать сей день, великий в ее летописях».

Что касается Шеина, то он до последнего отбивал атаки поляков, заперевшись в одной из башен Смоленской крепости с семьей и небольшим отрядом ратников, однако, вняв мольбам детей, остановил ставшее уже бессмысленным сопротивление. Его сразу же доставили в ставку к Сигизмунду III, где подвергли пыткам и допросу. Во время пыток Шеин не выдал ни одного из своих верных соратников и в полумёртвом состоянии был в кандалах увезён в Польшу. Из плена он возвратился только в 1618 году, предпринял попытку в 1633 году вернуть Смоленск в состав России, однако потерпел поражение, после чего был казнён по государственному указу в Москве на Красной площади в апреле 1634 года по обвинению в неудачном развитии осады Смоленска.

Для Русского государства почти двухлетнее сопротивление Смоленска имело важное военно-политическое и идеологическое значение как один из наиболее результативных эпизодов обороны пределов государства от иностранной интервенции в период Смутного времени. Вернуть Смоленские земли были окончательно возвращены России лишь в 1654 году.  Оборона Смоленска 1609—1611 годов является одной из самых длительных оборон города в условиях сплошной блокады во всей российской истории.